Fysical theatre

Derevo – театр, появившийся в Петербурге в 1980-х, где-то между Полуниным и Курехиным, на андеграундной волне. Теперь тот fysical theatre, который делает театр Адасинского – в общем-то европейский мейнстрим. Но то Европа, а в России такой невербальный театр – все еще большая редкость. Про Самару и говорить нечего – у нас его даже негде посмотреть.

Спектакли Derevo замешены на театре абсурда, балете, японском буто и клоунаде. В них почти не бывает слов, очень редко есть внятный сюжет, большую роль играет пластика, хотя и к разделу "современного танца" спектакли Адасинского не отнесешь. Они, конечно, меняются год от года, и последние (по времени) все ближе к тому, что делают европейские "невербальные" режиссеры, в них все больше заимствований из визуального театра, в них (в "Арлекине", который привезут в Самару, и "Мефисто-вальсе", поставленном параллельно со съемками режиссера в "Фаусте") все важнее театральность и тема театра. В знаменитом манифесте Адасинский отказывался от понятий "роль", "актер", "театр", но то было давно.

Театром руководит Антон Адасинский. Этот человек-оркестр шесть лет отработал в "Лицедеях" Полунина, в 1988-м создал свой театр, в "лихом" 1990-м переехал с ним в Дрезден и теперь, несмотря на гастроли по всему миру, успевает записывать музыку и выступать с группой "Авиа", снимается в фильмах (Ростовщик-Мефистофель в "Фаусте" Сокурова – это он), танцует Дроссельмейера в "Щелкунчике" Мариинского театра и делает еще много интересного.

2008

Театр Derevo приехал в Самару в 2008-м, и это было событием года: впервые до нас добрался европейский театральный авангард. Да что там до Самары – коллектив Адасинского тогда впервые выступал в российской провинции. Обычная самарская проблема "кто это будет смотреть?" решилась легко: зал наполовину заполнился завзятыми театралами, наполовину – публикой, которую чаще встретишь в "Ракурсе" и на выставках, чем в залах с бархатными креслами.

Derevo тогда показал два очень разных спектакля. В лирической клоунаде Once, посвящении Вячеславу Полунину, среди нарисованных на картоне домиков, старого радиоприемника и сильно покосившихся стульев разворачивалась любовная история нелепых персонажей. Он (Адасинский), с клоунским носом и в желтых ботинках, влюблялся в Нее – хрупкую, в белой пачке, с мечтательным лицом. В сентиментальных сценках были и смех, и слезы, и любовь.

Совсем другим по интонации и театральной технике был "Кецаль", в котором из хаоса на наших глазах рождался мир. Весь спектакль, поставленный по ацтекскому мифу о крылатом змее Кецаль-Коатле, на сцене копошились бритоголовые, в набедренных повязках – не люди даже, а какие-то первосущества, постепенно приобретавшие человеческий облик. В финале мир (вместе с первым рядом зрителей) оказывался залит водой из бочек, стоявших по краям сцены, и это было очень красиво - водные брызги в свете прожекторов и актеры, плескавшиеся и катавшиеся по этой воде.

А после спектакля журналисты слушали фантастического Адасинского, бритого налысо человека без возраста в рубашке цвета хаки ("вот, нашел чью-то в гримерке"), который рассказывал, что театр Derevo – это армия с тренингами и особым питанием, что за пять часов до спектакля артисты ни с кем не общаются, что Германия выбрала их, а вовсе не они ее.

2013

На волне успеха Derevo привезли тогда еще раз, в ноябре 2008-го, с тем же Once и новым DiaGnose.

Теперь авангардный театр приедет с "Арлекином" - спектаклем, который в 2010-м показывали на Эдинбургском фестивале, а этой весной сыграли в конкурсной программе "Золотой Маски". "Арлекин" видели зрители разных стран, в России, кроме Москвы, играли в Санкт-Петербурге, Владивостоке, Хабаровске и Ульяновске. И вот спустя четыре с половиной года Derevo снова едет в Самару.

Критики пишут, что с "Арлекином" театр Адасинского окончательно переходит из петербургского авангарда в европейский мейнстрим. В этом играющем с комедией дель арте спектакле режиссер, прежде манифестировавший отказ от самого понятия "театр", признается в любви к сцене. "Антон Адасинский играет "Арлекина" про то, как, удалившись за тряпичные кулисы нищего бродячего балагана, живчик-паяц превращается в смертельно уставшего человека, деревянные члены марионетки обретают плоть и кровь, а сквозь маску заглавного героя проступают черты вечно страдающего Пьеро. Сытный соус явных и бессознательных культурных аллюзий - в большей степени на Феллини и Пикассо, нежели на Блока и Судейкина, - не дает воспринять "Арлекина" иначе, кроме как признанием господина Адасинского в чистосердечной любви к миру рампы, подмостков и закулисья", - пишет Дмитрий Ренанский в "Коммерсанте".

Как и другие спектакли театра, "Арлекин" состоит в первую очередь из пластики и музыки. Смотреть европейский мейнстрим, замешанный на петербургском авангарде, будем 25 февраля. Пойти, нельзя пропустить – такого уровня театры в Самару приезжают не каждый год.